Дорога войны - Страница 89

— Такова она, судьба бойца невидимого фронта, — проговорил Эдик, придав лицу суровое выражение.

— Интересно, — буркнул Роксолан, — кто ж это «наружку» выставил? Оролес? Это вряд ли.

— Это всё наш друг Луций, — криво усмехнулся Эдик. Не таясь, он оглянулся и пальцем указал на бородача с кривым плечом, малость приволакивающего ногу. — Его я точно видел, еще на полонине, он из сотни этого задрипанного гладиатора. Остальных не помню.

— Ладно, не обращай внимания. Будем считать, что это наши телохраны.

Сергий направил стопы по узкому проходу между двумя длинными сооружениями из кирпича-сырца, крытыми снопами камыша. Это были торговые ряды — обе стены зияли рядом квадратных проемов, а деревянные щиты, закрывающие лавки на ночь, торгаши приспособили под прилавки. Покупателей было мало, да и товар не баловал качеством — кнуты, седла, сбруя, оловянные котелки и медные кувшины, горшки и прочий ширпотреб. А в крайней лавке торговали свежениной — туши двух косуль висели на крюках.

— Чтобы зря не ходить… — проговорил Сергий, роясь в кошеле. — Эй, любезный! Отхвати-ка нам… отсюда и досюда.

Мясник — густо заросший курчавой бородой эллин с красным от холода носом — закивал понятливо и отрубил у косули заднюю ногу, захватив филейную часть.

Сергий небрежно сунул ему серебряный денарий и взвалил ногу на плечо, как Геракл дубину.

— Не извольте беспокоиться, — юлил торгаш, — полночи на морозе, не испачкает!

Лобанов кивнул и передал мясо Эдику.

— Угнетаем, да? — сказал тот. — Грузим, как на ишака?

— Почему — как? — хладнокровно ответил Лобанов. — Неси, неси. Тебе ж сказали — полночи на морозе. А мне еще котел купить надо.

Отоварившись, Сергий зашагал рядом с угнетенным пролетарием, усиленно кряхтевшим под тяжким грузом.

— Не кряхти так, — посоветовал ему Лобанов, — обделаешься еще.

— Ладно, босс… — мстительно прошипел Чанба. — А чего ж ты с пустым котлом гуляешь? Воды тоже надо купить! И не смотри на меня, как Ленин на буржуазию! Чего ты? Вода тут недешевая!

Роксолан поморщился, но «пролетарий» был прав: без воды — не туды и не сюды.

Обойдя по кругу плетеную загородку храма Замолксиса, он обнаружил искомое — водоноса с тележкой, полной амфор с ледяной аш-два-о.

— Водичка сла-адкая! — засуетился тот. — Из Дальнего колодца! Чистейшая!

— Ливани тогда в котел.

— А у меня и из проруби набрано, эта подешевше будет.

— Колодезную лей!

Водонос мигом опустошил пол-амфоры, Сергий расплатился — и отправился дальше. А дальше дорогу ему перегородили четверо добрых молодцев, поперек себя шире.

— Это кто у нас такой бога-атенький? — засюсюкал один из них, придвигаясь к Лобанову. — Щас он с нами поделится своими моне-етками.

Он цвиркнул слюной в котел, Сергий увел покупку, сохранив воду незапачканной, и плевок попал ему на штанину.

— Вытер! — резко сказал он. — Живо!

Плевальщик лишь ощерил желтые зубы, вознамерившись харкнуть метче. Лобанов, удерживая котел с водой на весу, ударил наглеца ногой по коленке сбоку. Желтозубый упал, и Сергий мгновенно опустил ногу ему на горло, надавил, выжимая хрип.

— П-пусти-и!..

Трое дружков плевальщика активизировались. Лобанов даванул лежачего и освободил ногу для удара. Эдик не стал дожидаться, пока на него нападут, и атаковал первым. Сергий врезал крайнему носком сапога в висок, а тут за спинами хулиганов и Гефестай нарисовался, поддержал почин. Ему достался третий крепыш, а четвертый быстро скрылся в щели между сараев и пропал.

— Здорово я его! — довольно сказал сын Ярная. — Мой знаменитый пушечный удар! Помнишь, как я ту беседку повалил? Херак с левой, херак с правой — и крыша на уровне моря!

— Тупые какие-то! Лезут и лезут! — возмущался Эдик. — Они что, не видели, как мы Луция отшлепали?

— Потому и лезут, что видели! — сказал Гефестай назидательно. — Тут же полно отморозков, вот они и цепляются, доказывают, что круче нас. А это кто за вами?

Роксолан оглянулся, холодно осмотрел «наружку» и ответил:

— Эти к нам приставлены. Пойдемте отсюда.

— А давайте, оторвемся? — загорелся Гефестай. — Я этот район прочухал, уведу вас в момент! Сейчас кошары пойдут, а потом сарай. Он пустой. Входим в дверь, выходим в пролом, а там уже соседняя «улица»!

— Вперед!

Неторопливо обойдя кошары, преторианцы юркнули в сарай и вылезли через широкую щель прямо к шатру, покрытому воловьими шкурами. Весь снег между шатром и сараем был желтым от натеков мочи.

— Развели чушатник. — проворчал Гефестай, перешагивая отходы жизнедеятельности.

Сергий чуть не поскользнулся, проклиная тяжелый котел, — побегай-ка с ведром воды в руке!

Сладковато-горький дым кизяка стелился по-над юртами, а невнятный говор сотен человек словно сгущал сизый чад.

— Что я говорил? — хмыкнул Гефестай с довольством. — Оторвались!

— Закрепим успех, — сказал Сергий энергично. — Ходу!

За юртами путь им преградил ряд высоких амбаров, а потом пошли заснеженные огородики. Повалив хлипкий забор, плетенный из лозы, по грядкам бродила парочка тощих коровенок, приученная — не от хорошей жизни! — добывать корм из-под снега. Буренки разгребали наст копытами и хрумкали сухой травой. Видать, огородники местные не отличались трудолюбием — все заросло бурьяном. Или сорняки оставляли специально, на прокорм скоту?

За огородиками высилась глинобитная стена, к которой приткнулись полуземлянки.

— Такое впечатление, — хмыкнул Эдик, — что нормальные избушки закопали в землю по самые крыши!