Дорога войны - Страница 24

Напротив фабрики, через утоптанную дорожку, тяжко осели приземистые горреи — большие амбары.

Тут Сергий и встретил префекта — тот принимал зерно нового урожая. Лобанов подошел и представился.

— Задание я получил от префекта претории, — подпустил Роксолан юмору, — вот и решил обратиться к префекту лагеря. Уж он-то, думаю, знает своих людей получше Цивики Цереала!

Гай Косконий Ребил довольно хмыкнул.

— Как не знать, — приосанился он, — все передо мной прошли за тридцать-то лет. И кто тебе надобен, кентурион?

— Тиберий Клавдий Максимус.

— Ага! — Префект подумал, и вдруг трубно взревел: — Цезий Басс! Ко мне!

Опрятный тессерарий, настолько плотный, что, чудилось, мышцы его вот-вот разорвут панцирь, подлетел к префекту и вытянулся во фрунт, хлопая себя кулаком в гулкую грудину.

— Цезий Басс слушает твои приказы! — рявкнул он.

— Ага… — буркнул префект. — Декуриона Тиберия Клавдия — ко мне! Он хоть на месте?

— Декурион — рядом, — отрапортовал тессерарий. — В госпитале!

— Болеет, что ли? — нахмурился префект.

— Никак нет! Принимает лекарства! Гай Косконий Ребил поглядел на Сергия.

— Не будем отрывать декуриона от работы, — решил Лобанов, — заявимся к нему сами.

— Цезий, — тут же распорядился префект, — проводить!

— Слушаюсь!

Госпиталь-валетудинарий тоже был типовой постройки. Солдатские палаты и угловые комнаты для офицеров выходили во внутренний дворик, где размещались операционная и святилище Эскулапа. Медицина медициной, но и божья помощь не помешает. Отдельный вход вел в госпитальные термы с огромным бассейном.

Декуриона Сергий застал за делом — Тиберий перетаскивал керамические сосуды с лекарствами. Это был седой человек суровой наружности с красным лицом и бестрепетным взглядом. Такой наедет — не спустит.

— Тиберий Клавдий Максимус? — обратился к нему Сергий.

— Ну? — буркнул декурион, едва поворачивая лицо.

— Гастат-кентурион Особой когорты претории Сергий Корнелий Роксолан приветствует тебя. Я послан в Дакию по заданию префекта Марция Турбона. Сиятельный велел прежде всего обратиться к тебе.

Такой подход мигом расположил старого вояку — у декуриона даже лицо разгладилось, а ледок в глазах подтаял, убавляя цепкости и колючести.

— Пойдем в третью палату, — сказал Тиберий, — там сейчас никого.

Он провел преторианцев в комнату, где рядком стояли четыре деревянных кровати. Осеннее солнце цедило свет сквозь промасленную ткань окон, а по углам торчали керамические воронки гипокаустов, нагонявшие теплый воздух из подвальной печки — в госпитале наступил отопительный сезон.

— Садитесь, — предложил Тиберий и сам уселся, не чинясь. — Особую когорту я уважаю, наслышан про ваши дела. Слушаю, кентурион.

— Речь пойдет о золоте, что зарыто Децебалом, — сразу сказал Сергий, — и о Скории, который вроде выболтал тайну схрона.

— Ах вот оно что… — протянул Тиберий. — Да, было дело. Только Скорий — пустое место, он как та труба, через которую в храмах возвещают жрецы. И ничего он не выбалтывал. Не знал Скорий никакой тайны! Всё было ведомо Сирму, а Скорий у него на посылках был. Да вот не к тем его Сирм подослал. Оролес — обычный разбойник, и ему глубоко начхать и на Дакию, и на Рим. Оролесу нужно золото! Вон, вчера он на Понс Ветус напал. Наши, правда, всыпали ему, как полагается. Но ушел Оролес, опять ушел, пес смердящий.

Тиберий задумался, и Сергий решил его осторожно подтолкнуть.

— А с чего бы ты сам начал поиски? — спросил он. — У нас задание простое — найти это клятое золото первыми, чтобы оно Оролесу не досталось. Префект боится, что Оролес сразу кинется оружие покупать и нанимать бойцов из сарматов.

— Не кинется! — мотнул головой Тиберий. — Я ж говорю, Оролесу нужны деньги. Деньги, а не война! Да ему и в голову не придет раздавать золотишко всяким-прочим, он всё себе захапает. Надо будет — перебьет всех, чтобы ни с кем не делиться. Так что. А вот насчет поисков. — Тиберий почесал в затылке и сказал задумчиво: — Вам бы с Верзоном потолковать.

— Это кто?

— Верзон из даков, раньше Децебалу служил, а теперь он в вексиллатионе, его ала в Апуле стоит. В сентябре, ну вот когда Скория запытали, Верзон в Дробету приезжал, и мы с ним разговорились. История занятная. Когда тут война шла, Децебал принялся повсюду прятать свои сокровища. От нас прятал, а потом, когда ему приспичит, доставал золото и покупал тех же сарматов или квадов. И вот однажды Децебал обратился к Верзону и попросил у того пятнадцать лучших бойцов — сокровища охранять. Три воза с золотом снарядил тогда Децебал. Верзон, конечно, дал царю то, что тот просил, и лишь после узнал, что всех его воинов отравили. Децебал всегда так поступал — никто не должен был знать, где спрятано его золото. Воины охраняли сокровища, потом они убивали рабов — ну, тех, кто прятал ценности, — а после и их самих угощали мясной похлебкой, куда жрец тутошнего Замолксиса подсыпал зелья… И всё шито-крыто!

Узнал об этом вексиллатион и переметнулся к нам — не смог простить царю убийства своих ребят.

А где-то с год назад Верзон побывал в местах, куда укатили те возы, — это где-то в Бастарнских Альпах. И наткнулся на скелеты своих парней! Даки тогда уже много чего у нас переняли, в том числе и кольца легионеров — почти у каждого из скелетов на пальце было такое кольцо, а на нем написано и кто его хозяин, и какого он рода. Десять человек опознал Верзон. А самое интересное, что скелетов было четырнадцать!